Карамышевская набережная, Мякининская пойма, микрорайоны Куркина… Эти места хорошо знакомы Петру Галкину с Таллинской улицы не только как жителю округа. Здесь он работал как архитектор: проектировал и строил.

Детский сад «Белоснежка» на развилке Куркинского шоссе и Воротынской видели? Два корпуса стоят под углом друг к другу: один с красной полукруглой крышей, другой с синей, между ними третий корпус — терракотовый, а впереди — голубой полукруглый фасад бассейна. Это похоже на игрушечный замок, собранный из детского конструктора.

— Участок выделили очень неудобный: в форме неровного овала. А вокруг почти вплотную — жилые дома, — вспоминает Пётр Галкин, который в 2004 году был главным архитектором этого проекта. — По нормативам для детсада площади хватало, но требовался креативный подход. Чтобы защитить площадки для прогулок от ветра, решили поставить корпуса по диагонали. А от плоской кровли отказались, потому что она выглядит скучно.

Куркино, которое начали активно осваивать с конца 1990-х, стало первым районом в Москве, где был применён принцип свободной застройки.

— Это когда сначала планируется вся территория, строятся дороги, прокладываются коммуникации, а потом приходят застройщики на каждый участок или квартал в целом, — поясняет архитектор.
Архитектурная компания под руководством Евгения Гурвича, где тогда работал Пётр Галкин, сделала такую планировку для всей территории вдоль Куркинского шоссе и Юровской, Воротынской, Родионовской улиц. А потом уже в каждый квартал пришёл свой застройщик и начал делать в рамках заданных параметров что-то своё.

— Общие параметры строительства в Куркине были заданы как переменная этажность — не выше шести-семи этажей, индивидуальное лицо каждого здания, многоцветная окраска. В результате застройка получилась разнообразной и в то же время выполненной в едином — куркинском — стиле, — говорит Галкин.

Пётр Галкин живёт в СЗАО с начала 1970-х. В архитекторы пошёл по семейной традиции: ещё дед работал в НИиПИ Генплана Москвы, строил санатории и пионерские лагеря.
В первом проекте, связанном с Северо-Западом столицы, Галкин участвовал ещё в студенческие годы. В конце 1980-х НИИ Генплана разрабатывал концепцию Парка чудес в Хорошёво-Мнёвниках. Студентов-архитекторов позвали как помощников.
— Парк задумывался как Диснейленд, только с нашим содержанием: с городком мастеров, творческими студиями. Мы работали вечерами, после учёбы, всё прорисовали, склеили макеты, рассчитали экономику и всю организацию до гвоздя. Проект был принят, но, к сожалению, не осуществился, — вспоминает архитектор.

В 1996 году был принят Генеральный план развития Москвы до 2010 года, и в Институт Генплана Москвы, где работал тогда Пётр Галкин, поступил заказ на разработку концепции развития Мякининской поймы.

— Эту территорию, включая деревню Мякинино и посёлок Рублёво, не так давно присоединили к Москве, и нужно было установить точные границы города. Я был назначен главным архитектором проекта. Вместе с сотрудниками-геодезистами мы обошли всё Мякинино, нанесли на карты все постройки, заборы, тропинки. По этим материалам были составлены описания границ каждого участка и установлена административная граница города.

Граница, которую проложил Пётр Галкин с командой, оказалась зубчатой.

— Она шла сначала вдоль эстакады, потом к бывшему дому отдыха ВЦСПС, где сейчас коттеджная застройка. А оттуда — к дому отдыха «Рублёво». К территории домов отдыха примыкали зады частных деревенских участков, все очень неровные: заборы в своё время ставили как бог на душу положит — некоторые прирезали себе несколько метров, чтобы сажать картошку. Чтобы не было конфликтов, мы всё это нанесли на карту, в таком виде граница и была утверждена, — вспоминает Пётр Галкин.

Позже архитекторы спланировали территорию поймы, где потом появились комплекс правительственных зданий Московской области, метро и торговые центры.